Я не стану рассказывать о кельтских мореходах древности — о тех, кто вышел в море у маяка Брана в Ла-Корунье и направился к берегам Ирландии, или об О’Мухе, который совершал невероятные плавания и всегда благополучно возвращался: он доставал изо рта слова в виде разноцветных шаров и клал на волны, а пустившись в обратный путь, находил шар, брал его в рот, опять делая словом, и плыл к следующему. Не стану рассказывать я и о тех, кто заключал договор с Лиром — богом или королем моря, — чтобы спокойно идти к островам вечной весны, к стране Блаженных, где мужчины и женщины не стареют, так как пьют из Ключа Молодости, весело бьющего в сердце архипелага. Наконец, о святом Брендане, отправившемся на Запад в поисках земного рая, и о святом Эрегане, что на Пасху разыскивал дельфинов, шатавшихся без дела по Атлантике, и приводил их к западной оконечности Бретани, на скалах которой высилась часовня: там он служил для них мессу. После службы дельфины уплывали, повторяя с сильным бретонским акцентом: Аминь! Аминь! Святой улыбался, и морские волны ласкали его огромную седую бороду. Так вот, сегодня я расскажу вам не о них.
Вернувшись в последний раз из Барселоны, я привез с собой книгу Жака Плевана, собравшего множество историй о крушениях бретонских, норманнских, каталонских судов у берегов Нарбонна…
Читая, что пишет Плеван о своих бретонских земляках, я встречаю имена, знакомые мне по работе над «Хроникой кантора»: тогда вашему покорному слуге пришлось рыться в бесчисленных документах и выдумывать генеалогию славных морских династий Эрки и Требуль. В книге бретонского автора появляется капитан Барбиннэ Ле Жантиль с его неизменным монокуляром под мышкой — первый француз, обогнувший земной шар и подаривший нам «Описание Китая». Завершив свое плавание, он ступил на европейский берег у галисийского города Виверо, откуда поспешил в Мадрид: шла война за испанское наследство, и капитан-генерал Галисии поддерживал австрийского эрцгерцога, в то время как бретонский моряк имел офицерский патент армии, сражавшейся на стороне Бурбонов. Гордостью капитана была пара чудеснейших ножек Бретани, завоеванных им когда-то. В книге Плевана я нахожу прекрасные гравюры и карты с золами, дующими ото всех сторон; на одной из иллюстраций — Бренн Ле Нуар, ведущий свой флот против самой Англии. Нормандцы из Гонфлера пересекли Канал 2 августа 1457 года и бросили вызов Британии. Высадившись на острове, они сожгли Сэндвич, что в графстве Кент. Упомянутый Бренн Ле Нуар самолично перерезал горло мэру Сэндвича, который отправил ему бочонок сельдей и послание на латыни с цитатами из «Энеиды» и просьбой вернуться во Францию. Нормандцы были возбуждены, так как с трудом нашли в городе выпивку: немного слабого пива и десяток бочек кислого сидра. Их опьяняла жажда — она подчас действует сильнее, чем вино, — и началась бойня. Зарезанного мэра сварили и освежевали, очистив кости от мяса, чтобы распределить их между кораблями как свидетельство победы. Капитаны, их дети и внуки хвастали своими жуткими трофеями, рассказывая о битве. Кажется, еще несколько десятилетий назад в старинных домах Гонфлера вам могли показать кость, доставшуюся в награду воинственному предку.
Перед отплытием адмирал Бренн Ле Нуар выбрал себе жену из сирот разоренного города. Чтобы не связываться обязательствами, флотоводец отказался от конкурса красоты и прибег к взвешиванию, остановившись, разумеется, на самой тяжелой из претенденток — тринадцатилетней дочери бондаря. Она подарила ему целую дюжину детей, и адмирал впоследствии удачно устроил жизнь каждого из отпрысков. Все мальчики стали моряками, а среди потомства одной из девочек была мать адмирала Колиньи, знаменитого вождя французских гугенотов.
Плеван рассказывает, что в 1957 году, когда исполнилось пятьсот лет войне Гонфлера и Сэндвича, нормандцы вновь пересекли Канал — правда, на сей раз без оружия — и заключили мир с англичанами. Мэр Сэндвича облачился в парадное платье, дети спели песню, в которой пугали сами себя именами Бренна Ле Нуара, несущего огонь, и обе стороны уселись за один стол, чтобы разделить трапезу — всевозможные блюда из селедки. Великий был праздник. Жаль, что не осталось в Нормандии потомков Бренна Ле Нуара; последний из них расстался с жизнью у Трафальгара.
Адмиралы Гонфлера! Пожиратели лука и бычьих кишок на хаэнский манер, любители яблочной водки, они искали себе жен как можно дальше от родных мест и привозили из Пондишери или Луизианы экзотических красавиц, которые быстро угасали в холодных туманах Нормандии… Но я собирался говорить о кельтских адмиралах, о гаэльцах и ирландцах. Если мои сведения верны, это единственные в мире моряки, поднимавшиеся на свои корабли в шпорах; в час битвы, когда судно должно было нестись на всех парусах, а ветра для быстрого маневра не хватало, капитана опускали на веревках с кормы, и он, яростно крича, пришпоривал «Дракона Армаха» под рев своих воинов. Тогда, если даже стоял полный штиль, корабль несся по зеленой глади, как чистокровный скакун, бесстрашный и ловкий в бою. Когда-нибудь я расскажу, как в 999 году ирландский флот совершил подводное путешествие. На глубине тысяча футов моряки обнаружили золотых рыб, которые стерегли покоившуюся на камне арфу великого музыканта древности, утонувшего со своим кораблем по пути к святым местам. То одна, то другая рыба задевали хвостом арфу, и она издавала чудесные звуки. Чего только не случалось с этими мечтательными кельтами!