Крестинами называется комплекс ритуальных действий, связанных с наречением имени новорожденному и обеспечением его дальнейшего благополучия. Как только ребенок появлялся на свет, над ним совершали ряд магических действий, которые должны были обеспечить ему долгую жизнь и здоровье. Бабка-повитуха брала ребенка на руки и обходила баню, где обычно происходили роды. Одновременно она произносила заговор: Бабка Соломонида На престоле стояла, Христа повивала И нам, рабам Божьим, приказала Роженице помогать, Младенца повивать. Чтобы мой внучок Велик рос, здоров был, До церкви Божьей ходил. Божье писание читал, Отца, мать почитал, И всех старших, И меня, бабушку. Чтоб его князи-бояре любили, В высокий терем водили, За дубовый стол садили, Чаем, кофеем поили, Золотым перстнем дарили, Красной девицей. Во многих местах России известен другой обычай: после рождения ребенка пекли ржаные хлебы с оттиском ступни и ручки новорожденного. Хлеба преподносили или рассылали родственникам, живущим в других деревнях. Главным обрядом было крещение ребенка. Обряд могли совершать в церкви или дома. Крестили обычно на третий или на сороковой день жизни. Вместо родителей ребенка в обряде участвовали восприемники — крестная мать и крестный отец. Крестная мать дарила крестнику первую рубашку, крестный отец — нательный крестик, символы новой жизни. Подмена настоящих родителей восприемниками является древнейшим реликтом, известным по обрядам инициации. Считалось, что подмена предохранит ребенка от нечистой силы, возможные козни которой должны были пасть на подставных, а не на настоящих родителей. Христиане заимствовали структуру ритуала крещения из более древних религиозных систем. Похожие обряды встречаются у многих народов. При наречении имени ребенок становится членом общины и соответственно попадает под защиту родовых богов. Отсюда происходит обычай хранить в тайне имя, присвоенное при крещении. Оно служило оберегающим талисманом, в повседневной жизни человек пользовался прозвищем. Первоначально крещение производилось над принимаемыми в общину иноверцами, поэтому в нем и появилось оглашение и развернутый диалог принимаемого со священником. Со временем крещение связали с наречением имени и стали проводить над недавно родившимися младенцами. Таинство крещения состояло из нескольких ритуалов: оглашения, отречения от дьявола, сочетания с Христом, освящения воды, погружения в освященную воду, миропомазания, хождения вокруг купели, омовения и пострижения. Оглашение заключается в чтении предогласитель-ной молитвы, трехкратном дуновении священника на лицо младенца, троекратном благословении и возложении руки на голову младенца. Ритуал также восходит к обрядам инициации. Как и древний жрец, во время совершения таинства священник незримо перевоплощается в христианского Бога. Отречение от дьявола происходит следующим образом. Восприемник с младенцем на руках поворачивается лицом на запад, потом следует его диалог со священником. Отвечая на вопрос «Отрицаешься ли от Сатаны?»,— он трижды произносит формулу «Отрицаюся от Сатаны!», дует и плюет на левую сторону — место пребывания незримого дьявола. Формула, отражающая христианское представление о дьяволе, появилась в составе ритуала в раннем Средневековье, когда сформировалось персонифицированное представление о дьяволе. В таинстве сохранилось и древнейшее представление о западе как о местоположении дьявола — в отличие от восточной стороны, которая считалась полюсом светлых сил. После отречения от дьявола принимающий крещение поворачивался лицом на восток, в сторону Бога. У древних евреев Бог назывался востоком: «Восток имя Ему». Подготовку к принятию крещения завершает еще один диалог со священником: «Сочетаешься ли с Христом?» — «Сочетаюсь». Затем следовало трехкратное повторение формулы инициации: «Сочетался ли с Христом и веруешь ли в Него?» — «Сочетался и верую Ему как Царю и Богу». Подготовив крестимого к таинству, священник переходит к приготовлению воды: очищает ее от возможных проявлений враждебных сил. Он осеняет воду крестным знамением, погружает крест, произносит молитву и запретительный приговор: «Да сокрушатся под знамением образа твоего все супротивные силы!» В заключение священник наносит на воду освященным елеем знак креста. Таинство крещения состоит в том, что священник трижды погружает малыша в сосуд с водой и вынимает его со словами: «Крещается во имя Отца и Сына и Святого Духа раб Божий (далее следовало имя). Аминь». Считалось, что после крещения ребенок очищается от греха и входит под покровительство Бога. Если крещение принимает взрослый, то погружение можно заменить трехкратным кроплением освященной водой из купели. Ритуал завершается надеванием на окрещенного символов новой жизни — нательного креста и новой одежды белого цвета. В конце обряда священник совершает миропомазание — наносит на лоб ребенка крест освященным ароматическим маслом — миром. В древности считалось, что после крещения семь дней нельзя было мыться и менять одежду, чтобы не осквернить священное миро. Крестильную одежду можно было снять только после очистительного омовения. Поскольку на практике это создавало определенные неудобства, символическое омовение стали совершать сразу же после крещения. За ним проводилось символическое пострижение волос. Оно означало, что принявший крещение становится рабом Божьим. Данный ритуал отражает римский обычай наголо стричь головы рабам в знак полной покорности хозяину. Священник отстригал несколько волосков с головы, вкладывал их в комочек воска и опускал в купель. Элементы этого ритуала заимствованы из оберегающей магии. Поскольку волосы можно использовать как в охранительных целях, так и для причинения вреда, появился народный обычай закапывать комочек воска в землю или тайно засовывать его в щель стены храма. После обряда крещения устраивали крестинный обед, или каши. Обычно на него приглашали всех родственников и знакомых. Главным лицом на обеде становилась крестная мать (кума), которой посвящались основные песни, содержавшие благопожелания ребенку: А у кого виноград на дворе? У (имя) виноград на дворе. Собрал не людям — сам себе, Посадил куму сю на куге: — Пек-гуляй, кумуся, у меня. Чтоб мое дитятко росло, Чтоб оно счастливо было, Чтоб ему Бог долюшку дал. Крестинный обед завершался особым ритуалом. Бабка-повитуха выносила к столу горшок с кашей. На стол клали ломоть хлеба и втыкали в него ложки, собранные у всех сидящих за столом. Бабка обращалась к гостям с просьбой выкупать ложки. Кум, кума и остальные гости передавали ей заранее приготовленные подношения и разбирали ложки. Кашу ели, произнося приговор: Дай Бог кашу на ложки, а младенцу на ножки. Каша — гречневая или пшенная, как правило, варилась круто, так, что в ней стояла ложка. Иногда в нее клали мед. Отдельную сильно посоленную ложку каши давали отцу младенца. Она так и называлась — пересол. Всем присутствующим в доме детям давали кашу, остальную делили на части для каждого гостя. Считалось, что с кашей гостей наделяют благополучием. Принесенной с крестинного обеда кашей обычно кормили детей. Завершалось веселье приговором: Запрягайте-ка да двенадцать волов, Запрягайте-ка да двенадцать волов, Волоките-ка куму с кугу долой, А кума нейдет, упирается. Она назад погребается, Напилася да кумусенька Зелена вина, А не дойти, кумусенька, До своего двора.
