Кроме вышеприведенных, в неопубликованных трудах мало других материалов, имеющих отношение к Галадриэли и Келеборну. Один из них — это очень небрежная рукопись в четыре страницы, озаглавленная «Элессар». Эта работа осталась на стадии первоначального наброска, но в ней есть несколько карандашных исправлений; других версий не существует. Она приводится здесь как есть, если не считать нескольких мелких издательских поправок.
* * *
Жил в Гондолине златокузнец по имени Энердиль, и после смерти Феанора не знал он себе равных в искусстве изготовления самоцветов. Энердиль любил все, что растет и зеленеет, и не было для него большей радости, чем смотреть на cолнечные лучи, играющие в листве. И вот задумал Энердиль сделать камень, наполненный солнечным светом и зеленый, как листок. И сделал он такой камень, и даже нолдор дивились ему. Ибо говорят, что сквозь этот камень все увядшее и истлевшее виделось исцеленным или таким, каким было во цвете юности, а руки владельца камня приносили исцеление всем, к кому прикасались. Энердиль подарил этот самоцвет Идрили, дочери короля, и она носила камень на груди, и так он был спасен во время пожара Гондолина. А перед тем, как взойти на корабль, Идриль отдала камень своему сыну Эарендилю и сказала ему:
— Элессар я оставляю тебе, ибо немало ран нанесено Средиземью и, может быть, он поможет тебе исцелять их. Но никому другому его не отдавай.
В Гаванях Сириона и в самом деле было много людей и эльфов, что нуждались в исцелении, и даже зверей, что бежали туда от ужасов Севера; и, пока Эарендиль жил среди них, все находили исцеление, и были здоровы и счастливы, и на время весь тот край расцвел и дивно преобразился. Но в великих путешествиях Эарендиля за Море Элессар всегда был с ним, потому что во всех скитаниях Эарендиля не оставляла надежда найти Идриль, а первое, что он запомнил в Средиземье, был зеленый камень, что сиял у нее на груди, когда она пела над его колыбелью во дни расцвета Гондолина. И так Элессар покинул Средиземье, ибо Эарендиль не вернулся туда.
Много веков спустя появился еще один камень, именуемый Элессар. Об этом одни говорят так, а другие иначе, и только Мудрые знали, которая из двух историй верна, а они все ушли. Одни говорят, что второй Элессар — это тот же самый камень, возвращенный милостью валар, и что Олорин (которого в Средиземье знали под именем Митрандир) привез его с собой с Запада. И однажды Олорин пришел к Галадриэли, жившей тогда под сенью Великого Зеленолесья; и они долго беседовали между собой. Ибо годы изгнания начали тяготить владычицу нолдор; она жаждала вестей о родичах и о благословенном крае, где появилась на свет, но все еще не хотела оставить Средиземье. [Эта фраза изменена на: «но пока не было ей дозволено оставить Средиземье»]. И когда Олорин поведал ей вести с Запада, она вздохнула и сказала:
— Печаль гнетет меня в Средиземье, ибо листья опадают и цветы вянут; и сердце мое томится, когда я вспоминаю деревья и травы, не знающие смерти. Ах, если бы они росли у меня дома!
И Олорин спросил:
— Так ты хотела бы владеть Элессаром?
— Где ныне Камень Эарендиля? — отвечала Галадриэль. — И Энердиль, создавший его, тоже ушел.
— Кто знает! — заметил Олорин.
— Сомнений нет, — возразила Галадриэль. — Они ушли за Море, и с ними — почти все, что было прекрасного в Средиземье. Но неужели Средиземье должно лишь вянуть и гибнуть?
— Такова его судьба, — ответил Олорин. — Но если бы Элессар вернулся, увядание можно было бы приостановить — ненадолго, пока не наступила эпоха людей.
— Если бы! Но разве это возможно? — вздохнула Галадриэль. — Наверное, валар отвернулись от нас и не помышляют более о Средиземье, и на всех, кто еще цепляется за него, легла тень.
— Это не так, — ответил Олорин. — Не затмился их взор, и сердца их не ожесточились. И вот тебе знак, что это правда!
И он показал ей Элессар, и Галадриэль взирала на него в изумлении и восхищении. А Олорин сказал:
— Это тебе от Йаванны. Воспользуйся им, как сумеешь, и на время твоя земля станет прекраснейшим краем Средиземья. Но я отдаю его тебе не навеки. Храни его до времени. Ибо прежде, чем ты устанешь и решишь наконец покинуть Средиземье, явится тот, кому назначено получить этот камень, и имя его будет таким же, как у камня: Элессаром наречется он134.
* * *
А в другой истории говорится так:
* * *
Давным–давно, до того, как Саурон обманул кузнецов Эрегиона, Галадриэль пришла туда и сказала Келебримбору, главе эльфов–кузнецов:
— Средиземье печалит меня, ибо опадают листья и вянут цветы, которые я любила, и моя земля наполнена сожалением, которого ни одна Весна не исцелит.
— Что же еще остается эльдар, пока они цепляются за Средиземье? — ответил Келебримбор. — Или ты решила уйти за Море?
— О нет! — ответила она. — Ангрод ушел, и Аэгнор ушел, и Фелагунда больше нет. Одна я осталась из детей Финарфина135. Но гордость еще не утихла в моем сердце. Что дурного сделал золотой род Финарфина, что я должна просить прощения у валар и довольствоваться островком посреди моря, я, рожденная в Амане Благословенном? Здесь я властвую.
— Так чего же ты хочешь? — спросил Келебримбор.
— Я хочу, чтобы деревья и травы, не знающие смерти, росли здесь, в моей стране, — ответила она. — Что стало с искусством эльдар?
— Где ныне Камень Эарендиля? — вздохнул Келебримбор. — И Энердиль, создавший его, тоже ушел…
— Они ушли за Море, — сказала Галадриэль, — и с ними — почти все, что было прекрасного в Средиземье. Но неужели Средиземье должно лишь вянуть и гибнуть?
— Такова его судьба, мне кажется, — ответил Келебримбор. — Но ты знаешь, что я люблю тебя, хотя ты и предпочла мне Келеборна Лесного, и ради любви к тебе я сделаю, что смогу, если моему искусству по силам облегчить твою печаль.
Но он не сказал Галадриэли, что сам некогда жил в Гондолине и был другом Энердиля, хотя его друг во многом превосходил его. Но если бы не Энердиль, Келебримбор добился бы большей славы. Поэтому, поразмыслив, он взялся за долгую и тонкую работу, и в конце концов создал для Галадриэли величайшее из своих творений (не считая Трех Колец). И говорят, что зеленый самоцвет, созданный Келебримбором, был прозрачнее и нежнее, чем камень Энердиля, но в свете его было меньше силы. Ибо Энердиль создал свой камень, когда Солнце было еще юным, а когда Келебримбор взялся за свой труд, прошло уже много лет, и не найти было в Средиземье света столь ясного, как прежде, ибо, хотя Моргот был низвержен в Пустоту и не мог вернуться, его отдаленная тень лежала на мире. И все же Элессар Келебримбора источал дивное сияние; и Келебримбор оправил его в большую серебряную брошь в виде орла с распростертыми крыльями136. И благодаря тому, что Галадриэль владела Элессаром, все вокруг становилось прекрасным, пока в Лес не явилась Тень. Но позже, когда Келебримбор прислал Галадриэли Ненью, главное из Трех Колец137, она решила, что Элессар ей больше не нужен, и отдала его своей дочери Келебриан, а от той он перешел к Арвен, и к Арагорну, которого прозвали Элессаром.
* * *
В конце приписано:
* * *
Элессар был сделан Келебримбором в Гондолине и подарен Идрили, а от нее он достался Эарендилю. Но этот камень ушел из Средиземья. Второй Элессар сделал тоже Келебримбор, по просьбе владычицы Галадриэли (которую он любил). Этот камень был неподвластен Единому Кольцу, потому что Келебримбор создал его до возвращения Саурона.
* * *
Некоторые детали этого повествования совпадают с текстом «О Галадриэли и Келеборне». Вероятно, оно написано приблизительно в то же время или чуть раньше. Келебримбор здесь снова гондолинский златокузнец, а не потомок Феанора (ср. стр. 235); о Галадриэли сказано, что она не хотела оставлять Средиземье (ср. стр. 234) — хотя позднее текст исправлен и введено упоминание о запрете, а в конце Галадриэль говорит о прощении валар.
Энердиль больше нигде не упоминается; заключительные слова показывают, что вместо него творцом гондолинского камня должен был стать Келебримбор. О любви Келебримбора к Галадриэли тоже больше нигде не говорится. В тексте «О Галадриэли и Келеборне» подразумевается, что Келебримбор пришел в Эрегион вместе с ними (стр. 235); но по этому тексту, как и по «Сильмариллиону», Галадриэль повстречала Келеборна в Дориате, и трудно понять, что означают слова Келебримбора «…хотя ты и предпочла мне Келеборна Лесного». Не очень понятно и упоминание о том, что Галадриэль жила «под сенью Великого Зеленолесья». Это можно понять как расширенное (и нигде более не применяющееся) обозначение, где имеются в виду и леса Лориэна на западном берегу Андуина; но слова «в Лес явилась Тень», несомненно, относятся к появлению Саурона в Дол–Гулдуре — в приложении A к ВК сказано: «Завеса Тьмы накрыла Лес». Это может означать, что власть Галадриэли одно время распространялась и на южную часть Великого Зеленолесья; подтверждение этому можно найти в тексте «О Галадриэли и Келеборне» (стр. 236), где сказано, что королевство Лоринанд (Лориэн) было расположено «в лесах по обоим берегам Великой реки, включая и те места, где позднее находился Дол–Гулдур». Возможно, та же концепция лежит в основе того места вводной статьи к «Повести лет» Второй эпохи в первом издании ВК, где сказано, что «многие синдар ушли на восток и основали королевства в дальних лесах. Главой их на севере Великого Зеленолесья был Трандуиль, а на юге — Келеборн». В исправленном издании это замечание о Келеборне снято, и вместо него появилось упоминание о том, что Келеборн жил в Линдоне (цитата выше, стр. 228).
В заключение можно заметить, что в то время, как здесь целительная сила, присутствовавшая в Гаванях Сириона, исходила от Элессара, в тексте «Сильмариллиона» (гл. 24, стр. 274) она приписана Сильмарилю.