Не удивительно поэтому, что сочинения классиков мистической мысли и мистической литературы с самого начала перестройки стали по популярности конкурировать с антисоветчиной, порнографией и переводными детективами, а такие облеченные в художественную форму катехизисы современных мистиков, как цикл романов Владимира Мегрэ об Анастасии или стихотворные сборники Евдокии Марченко, даже сегодня числятся в ряду самых высокорейтинговых бестселлеров.И более того. Мистика, что всегда удостоверяет витальную энергию того или иного творческого импульса, завоевала масскульт и, говоря шире, нишу досуговой литературы, воплотившись в мистических детективах Алексея Биргера в серии «Мистический триллер», которую с 2004 года выпускает издательство «Наследие», в аналогичных по наполнению сериях «Тайные знаки» (издательство «ОЛМА-Пресс»), «Эзотерический роман» (издательство «Невский проспект») и, наконец, в сакральной фантастике, манифестированной Дмитрием Володихиным и его единомышленниками. И надо отметить, что список тех, кто пустил мистические мотивы в промышленную эксплуатацию, отнюдь не исчерпывается участниками указанных проектов. « Нередко, – говорит Виталий Каплан, – у одного и того же автора в разных произведениях мистика выступает то как технический прием, то как самостоятельный предмет исследования. Например, роман С. Лукьяненко «Ночной дозор», несмотря на сюжетную канву‹…› сугубо посюсторонен. Вместо Дозоров могли бы действовать спецслужбы или масонские ложи – внутренний конфликт никак не изменился бы.‹…› Но в дилогии "Искатели неба” главной выступает проблема мистическая, вернее религиозная».Что же касается литературы, позиционирующей себя в роли качественной, то тут, при всей множественности художественных поисков, монополия на мистицизм, похоже, захвачена Юрием Мамлеевым и учениками, которые не только создали Клуб метафизического реализма, но и выпустили в том же 2004 году составленную Дмитрием Силканом антологию «Равноденствия. Новая мистическая волна» (издательство «АСТОЛ»), причем, – по оценке Д. Вебера, – « эти странные, аутсайдерские, почти юродивые тексты оказываются ближе к нерву нынешней реальности, чем у общепризнанных "актуальных писателей”».Все это может означать только одно – мистика сегодня в моде, и значит, будут бурно плодиться как соответствующие издательские серии, так и эпигоны, стремящиеся поспеть и за модой, и за коммерческим успехом. Что отнюдь не отменяет уважения, которое у критиков и квалифицированных читателей вызывают такие писатели, как, предположим, Нина Садур или Владимир Шаров, чей глубокий мистицизм рожден талантом, а не стремлением во что бы то ни стало угодить публике.